Боровский призыв по мобилизации во время Великой Отечественной войны. Часть 1, 1941 год

На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. В этот же день в соответствии с действующей Конституцией страны указом Президиума Верховного Совета СССР в 14 военных округах была объявлена мобилизация военнообязанных. Военная обстановка потребовала введения чрезвычайных мер, и специальным указом Президиума в Москве, Ленинграде и большинстве областей, краёв, республик Европейской части СССР было объявлено военное положение.

Город Боровск и территория Боровского района в предвоенные и военные годы до июля 1944 года входили в состав Московской области. С введением военного положения все областные функции органов государственной власти в части обороны, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности перешли к Военному совету Московского военного округа. Командующим войсками Московского военного округа весь период Великой Отечественной войны был опытный военачальник генерал-лейтенант Павел Артемьевич Артемьев (с января 1942 года — генерал-полковник).

Оповещение о мобилизации началось 22 июня, сразу после заявления Советского правительства по радио о вероломном нападении фашистской Германии на СССР. Соответствующие телеграммы об объявлении мобилизации, подписанные наркомом обороны страны, были направлены во все республиканские, краевые, областные и районные центры. Порядок мобилизации был доведен до граждан через военно-учетные столы, руководителей предприятий и учреждений, сельские и поселковые Советы, а также расклеиваемые повсеместно приказы.

В соответствии с мобилизационным планом с 23 июня 1941 года призыву подлежали военнообязанные, родившиеся с 1905 по 1918 годы включительно. В большей части это были мужчины или уже отслужившие срочную службу или неоднократно прошедшие до войны учебные сборы. Объявление мобилизации означало также задержку увольнения личного состава, выслужившего установленные сроки службы в Рабоче-крестьянской Красной армии, Рабоче-крестьянском Красном флоте или войсках НКВД. Приписной личный состав, призванный на учебные сборы в предвоенные месяцы, также оставался в своих воинских частях.

С первых же дней мобилизации отмечалась высочайшая организованность в работе местных органов военного управления по всей территории Советского Союза. Это объяснялось не только набранным опытом в предвоенных мобилизационных тренировках и учениях, но и абсолютным пониманием и готовностью всего населения страны встать в ряды защитников Отечества. В большинстве регионов СССР явка военнообязанных запаса на призывные пункты после объявления мобилизации составила результат, превышающий 99%! Явных уклонистов от призыва были единицы.

***

Схемы мобилизационного развертывания, разработанные до начала войны, предусматривали первоочередное направление призывников в войска армий прикрытия, дислоцированные вдоль западной границы Советского Союза. Особое внимание уделялось обороне границы с Восточной Пруссией и направлений на Ригу, Ковно и Вильнюс Прибалтийского особого военного округа. Охрана морского побережья возлагалась на 67-ю стрелковую дивизию и Либавскую военно-морскую базу Балтийского флота.

Первые призывные команды были направлены Боровским районным военкоматом (РВК) именно в эти районы. В предписаниях боровчан стояли прибалтийские пункты назначения: Ковно (современный литовский город Каунас), Либава (латвийский город Лиепая), Рокишкис и Укмерге (Литва). Однако весь трагизм ситуации был в том, что в первые четыре дня плановой мобилизации, с 23 июня по 26 июня 1941 года, призывники направлялись в города уже фактически оккупированные немецкими войсками. Поэтому через несколько дней эшелоны с личным составом, в том числе и с боровчанами, в пути следования на запад были остановлены и перенаправлены в другие пункты для формирования новых соединений. Так основная часть боровчан из первых призывных команд, предназначенных для прибалтийских воинских частей, вошла в состав новой 248-й стрелковой дивизии.

248-я стрелковая дивизия формировалась в Вязьме. Командиром дивизии был назначен опытный военачальник генерал-майор Карл Карлович Сверчевский. Основную часть боровчан направили в один полк — 899-й стрелковый (командир — полковник Федор Михайлович Ромашин). Номер полевой почты, которая стояла на письмах бойцов дивизии, — 926 ППС. Дивизия была сформирована в сжатые сроки — всего за две недели. 13 июля 1941 года 248-я стрелковая дивизия уже получила боевую задачу на оборону в боевом составе резервных армий Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа. До конца сентября дивизия занималась строительством оборонительных сооружений северо-западнее Вязьмы (район посёлка Холм-Жирковский) и боевой учебой.

Судьба 248-й дивизии оказалась трагичной. Решением Ставки Верховного Главнокомандования на 3 октября была запланирована переброска дивизии на другой фронт, под Курск. Части дивизии уже приступили к погрузке в железнодорожные вагоны. Однако оставляемая и неприкрытая полоса обороны 248-й дивизии оказалась практически в центре немецкого танкового удара по захвату Москвы. Погрузка дивизии была срочно отменена, полки стали возвращаться на прежний рубеж обороны и с ходу вступать в бой.

После нескольких дней жесточайших оборонительных сражений вся 248-я дивизия оказалась в окружении Вяземского котла. Из списочного состава дивизии в 13 830 человек (на 20 сентября 1941 года) сумели прорваться из окружения всего около 700 человек. В связи с огромными потерями 248-я стрелковая дивизия была расформирована.

В 2010 году историк из Вязьмы Игорь Геннадьевич Михайлов, детально изучающий Вяземское окружение 1941 года, опубликовал книгу «Рожденная и погибшая под Вязьмой». Книга, созданная при участии многих вяземских краеведов, поисковиков и старожилов, целиком посвящена боевому пути и подвигу 248-й стрелковой дивизии. Дивизии, в которой геройски сражались и погибли первые призванные по мобилизации жители Боровского района.

С конца июня—первых дней июля 1941 года началась вторая волна мобилизации, не предусмотренная предвоенными планами военного руководства страны. Были отменены все ранее запланированные переброски на Запад приписного состава из внутренних военных округов. Нарастающая потребность фронта в людских пополнениях выдвинула перед военными комиссариатами новые задачи. В первую очередь это экстренная подготовка призывных команд для новых воинских частей и соединений.

29 июня Ставка Главного командования приняла решение о немедленном формировании из состава пограничных и других войск НКВД 15 дивизий по штатам военного времени. Две из них, 252-я и 259-я стрелковые, формировались в Серпухове и предназначались фронту резервных армий. 6 июля из Боровского РВК было направлено несколько призывных команд для этих новых дивизий.

252-я стрелковая дивизия (номер полевой почты 815 ППС), сформированная в Серпухове, прошла славный боевой путь. Формирование дивизии проводилось в экстренном порядке и было завершено к 11 июля. В этот же день дивизия погрузилась в эшелоны и отправилась на фронт. 28 июля 1941 года дивизия вступила в первый бой у села Ильино Смоленской области. Участвовала в обороне Москвы и зимнем контрнаступлении. В августе 1942 года прибыла в Пермскую область на переформирование. Затем снова на фронт. Последовали тяжелейшие бои по освобождению Украины, Молдавии, Румынии, Австрии, Венгрии.

Боровчане призывались на службу в 252-ю дивизию практически всю войну. Примечательно, что в составе этой дивизии командиром взвода 45‑миллиметровых пушек сражался белорусский писатель Василь Быков. Фронтовые будни 252-й дивизии отражены во многих жестких и беспощадных произведениях прозаика. Свидетельства нескольких десятков солдат и офицеров дивизии, их краткие мемуары собраны и изданы в Перми отдельной книгой «Наша стрелковая».

За боевые заслуги дивизия удостоена почетного наименования «Харьковская» и «Братиславская». Войну 252-я стрелковая дивизия закончила в Чехии.

Вторая дивизия, которая формировалась в Серпухове с участием боровчан — 259-я стрелковая. Номер полевой почты — 308 ППС. Первым командиром дивизии был назначен начальник Орджоникидзевского военного училища войск НКВД генерал-майор Федор Николаевич Шилов. Боевое крещение дивизия приняла в районе города Старая Русса в составе 34-й армии. Затем с боями прошла более 150 километров, очистив от врага свыше 20 населенных пунктов. После пополнения дивизия была передислоцирована на Волховский фронт.

В марте 1942 года воевала в составе 2-й ударной армии. В конце мая 1942 года дивизия оказалась отрезанной от баз снабжения и вела оборонительные бои в окружении. В конце июня 1942 года 259-я дивизия с боями прорвалась из окружения, имея в своем составе всего около 200 бойцов и командиров. После восстановления боевого состава — снова на фронт. Войну 259-я стрелковая дивизия закончила в Болгарии с почетным наименованием «Артёмовская».

Кроме подготовки призывных команд для новых воинских частей сотрудники Боровского РВК подбирали призывников по требуемым военно-учетным специальностям и отдельным нарядам. Ими формируются специальные команды: саперов для 83-го саперного батальона (призыв от 01.07.1941), кавалеристов для 27-й кавалерийской дивизии (призыв 03-05.08.1941), шоферов для 176-го зенитно-артиллерийского полка (призыв 06.07.1941) и Петушинского РВК (призыв 15.07.1941).

Готовятся две команды с призывниками-вожатыми военных собак в подмосковное Кусково для Центральной школы военного собаководства. Регулярно направляются призывники в 15-й запасной танковый полк в Наро-Фоминск. Готовятся призывники в зенитные части ПВО Москвы. Направляются призывные команды в другие военкоматы Московской области, на базе которых формируются более крупные маршевые роты.

Боевые судьбы боровчан второй волны мобилизации сложились по-разному. Прошедшие переподготовку в наро-фоминском 15-ом запасном танковом полку воевали в танковых частях на всех фронтах.

Оставшиеся служить в Наро-Фоминске в октябре 1941 года сражались совсем рядом с домом — в Верейском районе. Призывники-водители, направленные в 176-й артиллерийский полк, впоследствии были перераспределены по разным артиллерийским частям, прошли всю войну, вернулись с боевыми орденами и медалями. Все призывники-саперы, служившие в 83-м саперном батальоне, пропали без вести западнее Смоленска.

Трагична, но знаменательна судьба призывников-пулемётчиков, направленных 29 июня 1941 года в Ефремов в распоряжение командира 388-го стрелкового полка. Практически все они числятся пропавшими без вести под Могилевом, как и большинство бойцов этого полка, включая их командира полковника Семёна Фёдоровича Кутепова.

Однако героические действия 388-го полка на белорусской земле оказались бессмертны.

388-й стрелковый полк вошел в состав 172-й стрелковой дивизии и в первых числах июля был переброшен в Белоруссию для обороны Могилева. Крупный стратегический узел железных и шоссейных дорог, линий связи — город был ключом к Смоленску и Москве. Приказ советского командования был категоричен: «Могилев удерживать во что бы то ни стало…».

В течение трёх недель наши части под Могилевом не только сдерживали наступление противника, но и наносили ему ощутимые потери внезапными контратаками. Уже был взят Смоленск, а в окруженном Могилеве еще несколько дней шли ожесточенные бои.

20 июля 1941 года в газете «Известия» был напечатан очерк военного корреспондента Константина Симонова «Горячий день» о бое под Могилевом, в ходе которого 388-й стрелковый полк за один день подбил 39 единиц бронетехники противника. Приехав по заданию редакции в 388-й стрелковый полк, Симонов впервые с начала войны увидел войсковую часть в образцовом порядке: окопы, траншеи полного профиля, а главное — на нейтральной полосе десятки подбитых вражеских танков, сотни трупов фашистов. На него потрясающее впечатление произвели солдаты и офицеры 388-го полка, уверенные в себе, преодолевшие танкобоязнь и страх перед авиацией. «Тут я впервые увидел, что фашистов действительно бьют, — писал Симонов. — Я увидел — есть люди, которые остановят врага».

Как считают многие исследователи, оборона Могилева занимает такое же место в истории первого года Великой Отечественной войны, как и героическая оборона Брестской крепости. В боях под Могилевом — истоки нашей победы в войне.

Героические события под Могилевом Константин Симонов описал в своем романе «Живые и мертвые». Командир 388-го стрелкового полка полковник Кутепов стал прототипом главного героя романа — генерала Серпилина. Согласно последней воле Константина Симонова прах его был развеян на Буйничском поле.

В 1962 году на Буйничском поле в честь бойцов 388-го полка установлен обелиск, а 9 мая 1995 года был открыт мемориальный комплекс. Так оказалась сохранена на белорусской земле память и о боровчанах.

В конце июля Боровский РВК направил две команды призывников в Дмитров, где в эти дни формировалась 305-я стрелковая дивизия. Более половины личного состава дивизии составляли добровольцы Коминтерновского района Москвы, остальные — призывники Московской и Калининской областей. 305-я дивизия включена в состав действующей армии с 15 августа 1941 года, номер полевой почты 954 ППС. Командир дивизии — полковник Дмитрий Иванович Барабанщиков.

17 августа 1941 года дивизия прибыла на Северо-Западный фронт (Новгородская армейская оперативная группа) и с марша вступила в бой с превосходящими силами противника. По воспоминаниям участников боёв, бойцы дивизии дрались умело, ожесточенно и с ходу опрокинули врага. Только подавляющее огневое превосходство противника, в том числе войск СС, заставило дивизию отойти и перейти к обороне. За два месяца немцы на участке ответственности дивизии не смогли продвинуться ни на шаг вперед.

В декабре 1941 года 305-я дивизия вошла в состав 52-й армии Волховского фронта. Примечательно, что командующим 52-й армией в это время был коренной боровчанин генерал-лейтенант Николай Кузьмич Клыков. С конца декабря дивизия перешла в наступление, форсировала Волхов. В конце февраля 1942 года введена в прорыв у Мясного Бора. В начале июня 1942 года дивизия оказалась в кольце окружения, вырваться из которого удалось немногим. Несмотря на то, что знамена дивизии и полков удалось спасти, 30 июля 1942 года 305-я стрелковая дивизия в связи с большими потерями была расформирована.

***

С конца лета 1941 года началась третья волна мобилизации. 11 августа 1941 года Государственный Комитет Обороны принимает решение о формировании 110 новых стрелковых и кавалерийских дивизий и о расширении в связи с этим призывного возраста. Военкоматам дается право призывать граждан не с 1905 года рождения, как раньше, а с 1895, а так же призывать новобранцев 1922 и 1923 годов рождения. Также принимается решение о пополнении московских дивизий народного ополчения, созданных в июле 1941 года, гражданами, призванными по мобилизации.

В сохранившихся призывных списках Боровского военкомата отсутствуют записи о направлении призывников в конкретные дивизии народного ополчения Москвы. Однако службу боровчан в ополченческих дивизиях можно установить по сохранившимся номерам почтово-полевых станций из данных на погибших или пропавших без вести, а также по учетным данным военнопленных. Следует учитывать также сложившуюся практику того времени (за редким исключением) не дробить призывные команды, а направлять их целиком в воинские части.

В сентябре 1941 года ополченческие дивизии за счет призыва по мобилизации были доведены до штатной численности стрелковой дивизии военного времени (11 654 человека) и получили общеармейскую нумерацию. До начала боевых действий ополченцы занимались строительством оборонительных сооружений и инженерных заграждений сначала Можайской линии обороны, затем Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа. Время на боевую подготовку отводилось минимальное.

С учетом этого в нижеприведенной таблице представлены сведения по призыву боровчан в ополченческие дивизии Москвы.

30 сентября началось немецкое наступление на Москву на брянском направлении, 2 октября — на вяземском. Части Красной армии упорно сопротивлялись, однако противник мощными танковыми ударами прорвал оборону и устремился к охвату наших дивизий. Советское военное руководство не смогло разгадать замысел противника, направление его главного удара, а через несколько дней потеряло управление своими войсками.

7 октября 1941 года вермахт замкнул кольцо окружения вокруг советских войск западнее Вязьмы, а через два дня и в районе Брянска. Красная армия понесла огромные потери, по ряду данных — только пленными более 600 тыс. человек. Из двенадцати дивизий московского народного ополчения, сформированных в июле 1941-го года, девять фактически погибли. Из дивизий, где воевали большие группы боровчан, официально в связи с большими потерями были расформированы: 2-я дивизия (Сталинского района Москвы), 8-я дивизия (Краснопресненского района Москвы) и 9-я дивизия (Кировского района).

Документы частей, попавших в окружение, в том числе списки личного состава, в соответствии с существующими инструкциями были уничтожены.

В первой декаде октября 1941 года территория Боровского района оказалась в центре отступления наших войск с Ржевско-Вяземского рубежа. Советским командованием были приняты специальные меры для сбора прорвавшихся из окружения частей, их доукомплектования призывниками и формирования новых составов ополченческих дивизий.

На базе остатков частей и подразделений 60-й стрелковой дивизии (бывшей 1-й ополченческой), вырвавшихся из Вяземского котла, под Боровском, в поселке Ермолино, был сформирован её новый состав.

16 октября 60-я дивизия с территории Боровского района на автомобилях была переброшена на правый фланг 49-й армии для закрытия направления Таруса-Серпухов.

Переформирование частей 113-й стрелковой дивизии (бывшей 5-й ополченческой), с тяжелейшими сдерживающими боями сумевших выйти из окружения, проходило в 15 километрах от Боровска, в районе современного Обнинска. Вечером 12 октября не до конца укомплектованная 113-я дивизия под командованием нового командира полковника Константина Ивановича Миронова была срочно переброшена на Боровское направление. Здесь на рубеже деревень Бутовка-Сатино-Красное дивизия совершила свой второй подвиг, встав на пути главного удара немецкого 57-го танкового корпуса вермахта. Запланированный стремительный бросок элитных дивизий вермахта от Медыни на Наро-Фоминск и далее на Москву был остановлен под Боровском силами бывших ополченцев и новобранцев.

Нескольких дней задержки противника перед Боровском хватило советскому командованию для разворачивания сразу за городом ещё одной дивизии народного ополчения — 110-й, бывшей 4-й стрелковой дивизии народного ополчения Куйбышевского района Москвы.

Удивительна судьба боровчан, направленных на службу в эту дивизию летом сорок первого года. Сразу после формирования и занятия самого правого участка обороны Западного фронта в районе озера Селигер полки дивизии активных боевых действий не вели. Находясь в стороне от главного направления удара немецких сил, бойцы 110-й дивизии занимались строительством оборонительных рубежей.

Утром 8 октября дивизия получила приказ о срочной погрузке и переброске на защиту Москвы. «Солдатский телеграф» быстро разнес приказ о месте будущей дислокации, оказавшейся для боровчан, служивших в дивизии, совсем рядом с домом — район Можайска. Вероятно, ещё более волнительна для ополченцев-боровчан оказалась новость, полученная 10 октября, когда эшелоны с дивизией уже стояли под Москвой. Конечный пункт переброски изменен. Им стал Боровск!

Дальнейшая боевая судьба 110-й дивизии также трагична, как и всех остальных подмосковных дивизий, принявших на себя всю мощь немецких танковых ударов. 19-20 октября 1941 года после введения вермахтом новых резервов и удара по оборонявшимся на Боровском направлении, немецкие войска рассекли боевые порядки 110-й дивизии. Отдельные группы сумели прорваться и выйти к своим войскам в районе Наро-Фоминска. Большинство личного состава дивизии считается пропавшим без вести на территории Боровского района.

Очень точно суть первых подмосковных боёв передал в блистательном очерке «Москва» Константин Симонов. И хотя писал он только о 110-й стрелковой дивизии (4-й ополченческой), безусловно, эти строки можно отнести и ко всем остальным дивизиям народного ополчения.
«Под Боровском, закрыв прорыв, вступила в бой 4-я Московская ополченческая дивизия. Люди в ней были ещё недостаточно обучены, недостаточно имели автоматов, техники, но дрались самоотверженно. В то время никто из дивизии, естественно, не знал стратегических планов главного командования. И страницы этого отчаянного сопротивления, этого отхода с жесточайшими боями, который тогда в дивизии считался трудно поправимой бедой, потом оказались главной заслугой дивизии. Ценой неслыханных жертв, ценой своей крови дивизия также, как и другие, сражавшиеся рядом с ней полки, дала возможность сосредоточить войска для удара по немцам».

Ещё одна дивизия, в которую была направлена большая группа боровчан в конце лета — начале осени 1941 года, — 311-я стрелковая дивизия (призыв боровчан 30.08.1941 и 04.09.1941). Формирование этой дивизии начато в Уральском военном округе в городе Кирове как Кировской дивизии народного ополчения. На фронте — с 16 августа 1941 года с наименованием 311-я стрелковая дивизия. Была направлена для защиты Ленинграда в Новгородскую область под Чудово. После больших потерь пополнена личным составом, в том числе и боровчанами. Участвовала во многих боевых операциях Ленинградского и Волховского фронтов, пытаясь любой ценой обеспечить снятие блокады Ленинграда. Освобождала Прибалтику, Польшу, участвовала в Берлинской операции. Войну закончила с наименованием 311-я стрелковая Двинская Краснознамённая ордена Суворова дивизия.

***

Призыв на фронт Боровским военкоматом продолжался практически до самой оккупации района немецкими войсками. Последняя призывная команда, список которой сохранился, направлена 9 октября 1941 года в Кубинку, в танковый учебный центр. К 10 октября линия фронта подошла к границам Боровского района. 12 октября в Боровск прибыл начальник Особого отдела НКВД Западного фронта комиссар госбезопасности 3-го ранга Александр Михайлович Белянов и отдал приказ на перебазирование и эвакуацию всех тыловых частей из Боровского района.

Точные количественные итоги призыва по мобилизации 1941 года из Боровского района подвести невозможно. Часть призывных листов не сохранилась. Практически полностью отсутствуют списки призыва на предвоенные учебные сборы, места проведения которых для большинства стали фронтом в первый же день войны. Полностью отсутствуют данные о направлении Боровским РВК боровчан на учебу в военные училища. А курсантами в пехотных, артиллерийских, авиационных училищах в 1941 году стало немало боровчан.

Неизвестна судьба сотен боровчан, призванных на срочную службу ещё в предвоенные годы. Установлено только, что некоторые из них встретили войну не только в качестве бойцов Красной армии, но и как старослужащие-краснофлотцы Балтийского флота и подводники Северного флота.
Но это тема другого исследования.